Сказка Марья Моревна
Только пришли во дворец — как ударил гром, распалась крыша, раздвоился потолок, и влетел орел. Кощей поскакал, догнал Ивана-царевича; изрубил его в мелкие куски и поклал в смоленую бочку; взял эту бочку, скрепил железными обручами и бросил в синее море, а Марью Моревну к себе увез. Победив Кощея Бессмертного, Иван забрал свою прекрасную царевну, и стали они жить поживать, добра наживать, да медок попивать. Отвечает орел: — Трудно тебе сыскать ее; оставь у нас серебряную вилку: будем на нее смотреть, тебя вспоминать.
Приехали и стали себе жить-поживать, добра наживать да медок попивать. Ты возьми его и в глухую полночь уходи из дому. Прежде я гостем ездил, а теперь пришел сватом.
Сказка Марья Моревна - Поплакал-поплакал и опять воротился назад за Марьей Моревною, Кощея Бессмертного дома не случилося.
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был Иван-царевич. У него было три сестры: одна Марья-царевна, другая Ольга-царевна, третья Анна-царевна. Отец и мать у них померли. Умирая, они сыну наказывали: — Кто первый за сестер станет свататься, за того и отдавай — при себе не держи долго. Царевич похоронил родителей и с горя пошел с сестрами во зеленый сад погулять. Вдруг находит на небо туча черная, встает гроза страшная. Только пришли во дворец — как грянул гром, раздвоился потолок, и влетел к ним в горницу ясен сокол. Ударился сокол об пол, сделался добрым молодцем и говорит: — Здравствуй, Иван-царевич! Прежде я ходил гостем, а теперь пришел сватом: хочу у тебя сестрицу Марью-царевну посватать. Сокол женился и унес ее в свое царство. Дни идут за днями, часы бегут за часами — целого года как не бывало. Пошел Иван-царевич с двумя сестрами во зеленый сад погулять. Опять встает туча с вихрем, с молнией. Только пришли во дворец — как ударил гром, распалась крыша, раздвоился потолок, и влетел орел. Ударился орел об пол и сделался добрым молодцем. Прежде я гостем ездил, а теперь пришел сватом. Отвечает Иван-царевич: — Если ты люб Ольге-царевне, то пусть за тебя идет, я с нее воли не снимаю. Ольга-царевна согласилась и вышла за орла замуж. Орел подхватил ее и унес в свое царство. Прошел еще один год. Говорит Иван-царевич своей младшей сестрице: — Пойдем, во зеленом саду погуляем. Опять встает туча с вихрем, с молнией. Вернулись домой, не успели сесть — как ударил гром, раздвоился потолок, и влетел ворон. Ударился ворон об пол и сделался добрым молодцем. Прежние были хороши собой, а этот еще лучше. Коли ты полюбился ей, пусть идет за тебя. Вышла за ворона Анна-царевна, и унес он ее в свое государство. Целый год жил без сестер, и сделалось ему скучно. Собрался в дорогу, шел, шел и видит: лежит в поле рать-сила побитая. Спрашивает Иван-царевич: — Коли есть тут жив человек, отзовись: кто побил это войско великое? Отозвался ему жив человек: — Все это войско великое побила Марья Моревна, прекрасная королевна. Пустился Иван-царевич дальше, наезжал на шатры белые, выходила к нему навстречу Марья Моревна, прекрасная королевна. Куда тебя бог несет — по воле аль по неволе? Отвечает ей Иван-царевич: — Добрые молодцы по неволе не ездят. Иван-царевич тому и рад: две ночи в шатрах ночевал. Полюбился Марье Моревне и женился на ней. Марья Моревна, прекрасная королевна, взяла его с собой в свое государство. Пожили они вместе сколько-то времени, и вздумалось королевне на войну собираться. Покидает она на Ивана-царевича все хозяйство и приказывает: — Везде ходи, за всем присматривай, только в этот чулан не заглядывай. Он не вытерпел: как только Марья Моревна уехала, тотчас бросился в чулан, отворил дверь, глянул — а там висит Кощей Бессмертный, на двенадцати цепях прикован. Просит Кощей у Ивана-царевича: — Сжалься надо мной, дай мне напиться! Десять лет я здесь мучаюсь, не ел, не пил — совсем в горле пересохло. Царевич подал ему целое ведро воды; он выпил и еще запросил: — Мне одним ведром не залить жажды. Царевич подал другое ведро. Кощей выпил и запросил третье; а как выпил третье ведро, взял свою прежнюю силу, тряхнул цепями и сразу все двенадцать порвал. И страшным вихрем вылетел в окно, нагнал на дороге Марью Моревну, прекрасную королевну, подхватил ее и унес к себе. А Иван-царевич горько-горько заплакал, снарядился и пошел в путь-дорогу: Что ни будет, а разыщу Марью Моревну. Идет день, идет другой, на рассвете третьего видит чудесный дворец. У дворца дуб стоит, на дубу ясен сокол сидит. Слетел сокол с дуба, ударился оземь, обернулся добрым молодцем и закричал: — Ах, шурин мой любезный! Выбежала Марья-царевна, встретила Ивана-царевича радостно, стала про его здоровье расспрашивать, про свое житье-бытье рассказывать. Погостил у них царевич три дня и говорит: — Не могу у вас гостить долго: я иду искать жену мою, Марью Моревну, прекрасную королевну. Иван-царевич оставил у сокола свою серебряную ложку и пошел в дорогу. Шел он день, шел другой, на рассвете третьего видит дворец еще лучше первого. Возле дворца дуб стоит, на дубу орел сидит. Слетел орел с дерева, ударился оземь, обернулся добрым молодцем и закричал: — Вставай, Ольга-царевна, милый наш братец идет! Ольга-царевна тотчас прибежала, стала его целовать, обнимать, про здоровье расспрашивать, про свое житье-бытье рассказывать. Иван-царевич погостил у них три денька и говорит: — Дольше гостить мне некогда: я иду искать жену мою, Марью Моревну, прекрасную королевну. Отвечает орел: — Трудно тебе сыскать ее. Оставь у нас серебряную вилку: будем на нее смотреть, тебя вспоминать. Он оставил серебряную вилку и пошел в дорогу. День шел, другой шел, на рассвете третьего видит дворец лучше первых двух. Возле дворца дуб стоит, на дубу ворон сидит. Слетел ворон с дуба, ударился оземь, обернулся добрым молодцем и закричал: — Анна-царевна, поскорей выходи, наш братец идет! Выбежала Анна-царевна, встретила его радостно, стала целовать-обнимать, про здоровье расспрашивать, про свое житье-бытье рассказывать. Иван-царевич погостил у них три денька и говорит: — Прощайте. Пойду жену искать, Марью Моревну, прекрасную королевну. Отвечает ворон: — Трудно тебе сыскать ее. Оставь-ка у нас серебряную табакерку: будем на нее смотреть, тебя вспоминать. Царевич отдал ему серебряную табакерку, попрощался и пошел в дорогу. День шел, другой шел, а на третий добрался до Марьи Моревны. Увидала она своего милого, бросилась к нему на шею, залилась слезами и промолвила: — Ах, Иван-царевич, зачем ты меня не послушался — посмотрел в чулан и выпустил Кощея Бессмертного? Лучше поедем со мной, пока не видать Кощея Бессмертного. А Кощей на охоте был. К вечеру он домой ворочается, под ним добрый конь спотыкается. Аль чуешь какую невзгоду? Отвечает конь: — Иван-царевич приходил, Марью Моревну увез. Кощей поскакал, догнал Ивана-царевича. Отнял у него Марью Моревну и увез. А Иван-царевич сел на камень и заплакал. Поплакал-поплакал и опять воротился назад за Марьей Моревною. Кощея Бессмертного дома не случилось. Мы хоть часок-другой проведем вместе. Кощей Бессмертный домой возвращается, под ним добрый конь спотыкается. Аль чуешь какую невзгоду? Кощей поскакал, догнал Ивана-царевича: — Ведь я ж говорил, что тебе не видать Марьи Моревны, как ушей своих! Отнял ее и унес к себе. Остался Иван-царевич один, поплакал-поплакал и опять воротился за Марьей Моревною. На ту пору Кощея дома не случилось. Кощей Бессмертный домой возвращается, под ним добрый конь спотыкается. Аль чуешь какую невзгоду? Кощей поскакал, догнал Ивана-царевича, изрубил его в мелкие куски и поклал в смоляную бочку; взял эту бочку, скрепил железными обручами и бросил в синее море, а Марью Моревну к себе увез. В то самое время у зятьев Ивана-царевича серебро почернело. Орел бросился на сине море, схватил и вытащил бочку на берег. Сокол полетел за живою водою, а ворон — за мертвою. Слетелись все трое в одно место, разрубили бочку, вынули куски Ивана-царевича, перемыли и склали, как надобно. Ворон брызнул мертвою водою — тело срослось, соединилось. Сокол брызнул живою водою — Иван-царевич вздрогнул, встал и говорит: — Ах, как я долго спал! Приходит к ней и просит: — Разузнай у Кощея Бессмертного, где он достал себе такого доброго коня. Вот Марья Моревна улучила добрую минуту и стала Кощея выспрашивать. Кощей сказал: — За тридевять земель, в тридесятом царстве, за огненной рекою живет баба-яга. У ней есть такая кобылица, на которой она каждый день вокруг света облетает. Много у нее и других славных кобылиц. Я у нее три дня пастухом был, ни одной кобылицы не упустил, и за то баба-яга дала мне одного жеребеночка. Марья Моревна выслушала, пересказала все Ивану-царевичу. И платок унесла да ему отдала. Иван-царевич переправился через огненную реку и пошел к бабе-яге. Долго шел он не пивши, не евши. Попалась ему навстречу заморская птица с малыми детками. Иван-царевич говорит: — Съем-ка я одного цыпленочка! Видит в лесу улей пчел. Пчелиная матка отзывается: — Не тронь моего меду, Иван-царевич. В некоторое время я тебе пригожусь. Он не тронул и пошел дальше. Попадается ему навстречу львица со львенком. Есть так хочется, ажно тошно стало. Шел, шел — стоит дом бабы-яги, кругом дома двенадцать шестов, на одиннадцати шестах по человечьей голове, только один незанятый. Почто пришел — по своей доброй воле аль по нужде? Если упасешь моих кобылиц — дам тебе богатырского коня, а нет — то не гневайся: торчать твоей голове на последнем шесте. Баба-яга его накормила, напоила и велела за дело приниматься. Только что выгнал он кобылиц в поле, кобылицы задрали хвосты и все врозь по лугам разбежались. Не успел царевич глазами вскинуть, как они совсем пропали. Тут он заплакал-запечалился, сел на камень и заснул. Солнышко уж на закате, прилетела заморская птица и будит его: — Вставай, Иван-царевич! Царевич встал, домой пошел. А баба-яга и шумит и кричит на своих кобылиц: — Зачем вы домой воротились? Налетели птицы со всего света, чуть нам глаза не выклевали. Наутро баба-яга ему говорит: — Смотри, царевич, если не упасешь кобылиц, если хоть одну потеряешь — быть твоей буйной головушке на шесте! Погнал он кобылиц в поле. Они тотчас задрали хвосты и разбежались по дремучим лесам. Опять сел царевич на камень, плакал-плакал да и уснул. Солнышко село за лес. Прибежала львица: — Вставай, Иван-царевич! Иван-царевич встал и пошел домой. Баба-яга пуще прежнего и шумит и кричит на своих кобылиц: — Зачем домой воротились? Набежали лютые звери со всего света, чуть нас совсем не разорвали. Опять переспал ночь Иван-царевич. Наутро посылает его баба-яга кобылиц пасти: — Если не упасешь — быть твоей буйной головушке на шесте. Он погнал кобылиц в поле. Они тотчас задрали хвосты, скрылись с глаз и забежали в сине море, стоят в воде по шею. Иван-царевич сел на камень, заплакал и уснул. Солнышко за лес село, прилетела пчелка и говорит: — Вставай, царевич! Да как воротишься домой, бабе-яге на глаза не показывайся, поди в конюшню и спрячься за яслями. Там есть паршивый жеребенок — в навозе валяется. Ты возьми его и в глухую полночь уходи из дому. Иван-царевич пробрался в конюшню, улегся за яслями. Баба-яга шумит и кричит на своих кобылиц: — Зачем воротились? Налетело пчел видимо-невидимо, со всего света, и давай нас со всех сторон жалить до крови. Баба-яга заснула, а в самую полночь Иван-царевич взял у нее паршивого жеребенка, оседлал его, сел и поскакал к огненной реке. Доехал до той реки, махнул три раза платком в правую сторону — и вдруг, откуда ни взялся, повис через реку высокий, славный мост. Царевич переехал по мосту и махнул платком на левую сторону только два раза — остался через реку мост тоненький-тоненький. Поутру пробудилась баба-яга — паршивого жеребенка видом не видать. Во весь дух на железной ступе скачет, пестом погоняет, помелом след заметает. Прискакала к огненной реке, взглянула и думает: Хорош мост. Поехал по мосту, только добралась до середины — мост обломился, и баба-яга в реку свалилась. Тут ей и лютая смерть приключилась. Иван-царевич откормил жеребенка в зеленых лугах; стал из него чудный конь. Приезжает царевич к Марье Моревне. Она выбежала, бросилась к нему на шею: — Как тебе удалось от смерти избавиться? Если Кощей догонит, быть тебе опять изрублену. Теперь у меня славный богатырский конь, словно птица летит. Сели они на коня и поехали. Кощей Бессмертный домой ворочается, под ним конь спотыкается. Аль чуешь какую невзгоду? Теперь у Ивана-царевича конь богатырский лучше меня. Долго ли, коротко ли — нагнал он Ивана-царевича, соскочил наземь и хотел было сечь его острой саблею. В те поры конь Ивана-царевича ударил со всего размаху копытом Кощея Бессмертного и размозжил ему голову, а царевич доконал его палицей. После того накидал царевич груду дров, развел огонь, спалил Кощея Бессмертного на костре и самый пепел его пустил по ветру. Марья Моревна села на Кощеева коня, а Иван-царевич на своего, и поехали они в гости сперва к ворону, потом к орлу, а там и к соколу. Куда ни приедут, всюду встречают их с радостью: — Ах, Иван-царевич, а уж мы не чаяли тебя видеть! Ну, недаром же ты хлопотал: такой красавицы, как Марья Моревна, во всем свете поискать — другой не найти. Погостили они, попировали и поехали в свое царство. Приехали и стали себе жить-поживать, добра наживать да медок попивать.
Баба-яга заснула, а в самую полночь Иван-царевич украл у нее паршивого жеребенка, оседлал его, сел и поскакал к огненной реке. В то самое время у зятьев Ивана-царевича серебро почернело. Сокол женился и унес ее в свое царство. Выбежала Марья-царевна, встретила Ивана-царевича радостно, стала про его здоровье расспрашивать, про своё житьё-бытьё рассказывать. Кощей поскакал, догнал Ивана-царевича, изрубил его в мелкие куски и поклал в смоляную бочку; взял эту бочку, скрепил железными обручами и бросил в синее море, а Марью Моревну к себе увез. Теперь у меня славный богатырский конь, словно птица летит.